Реплика: Сколько privacy осталось бюргеру

Требования усилить борьбу с международным терроризмом, как правило, сопровождаются усилением контроля за всеми сферами жизни. Но ведь мы и без того каждый день добровольно или вынужденно делимся с окружающим миром данными о нашей жизни, сужая privacy до минимума.

По утрам меня будит не будильник, а iPhone. Иногда вместе со звонком смартфон сигнализирует, что батарея разряжена и ее нужно зарядить. Для этого телефон можно подключить к ноутбуку. Тут же на дисплее появляется сообщение о синхронизации данных iPhone с родной для него компьютерной программой. Наверное, я должен отдавать себе отчет в том, что, соединив оба прибора, приоткрываю виртуальные ворота к информации на моем телефоне, будь то номера друзей, тексты эсэмэсок или фотографии с последней вечеринки.

Телевизор, квартира, машина - все на учете

Прежде чем закрыть за собой входную дверь, выключаю радио. О том, что у меня дома есть радио и телевизор, знает специальная служба GEZ. Раз в квартал она снимает с моего банковского счета 53,93 евро абонентской платы в пользу общественно-правовых телерадиокомпаний Германии. Разумеется, что и машина, на которой я езжу на работу, зарегистрирована в соответствующем госучреждении, на нее оформлены всевозможные страховки. А страховым компаниям, например, не только известны такие факты, что автомобиль, как правило, стоит в гараже, и я - его единственный водитель, но и доступны сведения о том, сколько километров я проезжаю в год.

Конечно же, мой адрес есть в мэрии. Прописки в Германии нет, но регистрация обязательна. Если я выплачиваю ипотеку за квартиру или дом, то моя кредитная история известна не только банку, но и регистрационной палате, где оформляется право на владение недвижимостью. О среднемесячной зарплате арендатора имеет представление хозяин квартиры. Ну а если я хочу пригласить к себе в гости моего бывшего однокурсника из России, то, чтобы оформить на него приглашение, данные о зарплате и о площади жилья я обязан предоставить городским властям.

С какой скоростью ехал, что ел и кому звонил

По дороге на работу главное - не разогнаться до запрещенной скорости. По пути - по крайней мере, в двух местах - время от времени устанавливают мобильные радары. Снятые ими данные отправляются по назначению и в случае злостных нарушений хранятся в централизованной картотеке в течение двух лет.

Поднимаясь в офис, осознаю, что мой въезд в гараж был зафиксирован камерами наружного наблюдения. И только потому, что в редакции - гибкий график работы, мое начальство (если, конечно, я не столкнусь с ним в коридоре) не может сказать, во сколько я пришел на работу. В других учреждениях действует жесткая система учета рабочего времени.

Но вот о чем мой шеф прекрасно осведомлен, так это о моих переговорах, которые веду по рабочему телефону. Каждый месяц ему на стол кладут соответствующие данные нашего технического отдела.

Да ладно - шеф. Работники нашей столовой могут сказать, какие блюда я ел накануне. Дело в том, что на Deutsche Welle действует безналичная система оплаты, поэтому бухгалтер столовой, приложив к своему компьютеру мое удостоверение, может напомнить мне о меню вчерашнего обеда.

За удобство и "халяву" приходится платить… личными данными

А что уж говорить о распечатках кредитной карточки. В них запротоколированы все мои покупки последнего месяца: от оплаты счета в нью-йоркской аптеке до вчерашней заправки в деревне между Кельном и Бонном. Можно, конечно, платить наличными, но кредиткой, особенно за границей, - гораздо удобнее.

После работы отправляюсь в центр Кельна. В одной из местных галерей открылась выставка. Как-то, купив там фотоработу в подарок, я оставил владельцу телефон и адрес моей электронной почты, на который и пришло приглашение. Наверное, делать этого не стоило, но кто же откажется от дармового шампанского?

Социальные сети не сближают людей

На вернисаже публика удивляется, услышав, что у меня нет профиля в социальных сетях. Но я не уверен в том, что социальные сети служат поддержанию контактов, невзирая на границы, часовые пояса и расстояния. Скорее наоборот. Мой бразильский приятель Х., живущий в Кельне, поссорился со своим другом детства Y., живущим в Сан-Паулу, только потому, что Y. увидел на одном из интернет-сайтов: X. - какой ужас! - все еще поддерживает контакты с Z., живущим в Брюсселе, с которым Y. вдрызг разругался.

Нет, я не страдаю паранойей или манией преследования, не живу в тоталитарном государстве, следящим за каждый шагом своих граждан. Но каждый раз, когда узнаю, что еще одно учреждение добивается допуска к моим личным данным, мне становится неуютно. Я успокаиваю себе тем, что нет еще такого компьютера, который мог бы свести всю эту информацию воедино. Или это только вопрос времени?

Автор: Андрей Бреннер
Редактор: Сергей Вильгельм