Два психолога на тысячу заключенных. Реалии тюрем в РБ

По белорусскому законодательству осужденным должна оказываться психологическая помощь - чтобы они могли адаптироваться к условиям содержания, не вступали в конфликты с администрацией и другими осужденными, находились в стабильном психологическом состоянии и отказались от отрицательных установок, которые и привели к заключению.

С 2018 года в каждом исправительном учреждении страны даже функционируют психологические лаборатории, где должны осуществляться коррекционные программы. Однако чаще всего такая работа проводится формально, отмечают эксперты. 

Как психологи работают в белорусских СИЗО 

Эксперт организации "Врачи за правду и справедливость" Олег Граблевский пять месяцев провел в СИЗО по политически мотивированному обвинению. За это время он дважды наблюдал работу психологов. В первый раз его сокамерник отправил родным письмо, в котором говорил, что долго не выдержит. Его отвели к специалисту и поставили на учет как склонного к суициду, рассказывает бывший политзаключенный.

Второй раз психолог пришла уже сама в камеру и сказала, что ей нужны добровольцы, чтобы составить рапорт, на основании которого одного из обвиняемых отправят в карцер - для этого от других сокамерников нужны свидетельства о нарушениях. 

"Что касается людей с психическими проблемами, случалось, что их увозили в новые места содержания, - отмечает Граблевский. - Если человек начинал себя вести необычно, представитель администрации говорил ему: "Хватит репетировать". Если "нежелательное" поведение продолжалось, его уводили. Бывало, что человек приезжал с суда, и потом его забирали в Новинки (психиатрическая клиника в Минске. - Ред.)". 

По наблюдениям одного белорусского адвоката, попросившего не называть его имени, многие осужденные не доверяют психологам, поскольку не уверены в конфиденциальности общения: "Разговор может прослушиваться оперативным отделом, психолог может разглашать тайну сотрудникам исправительных учреждений".

В законе прописано, что следователь или руководитель исправительного учреждения могут запрашивать у психолога информацию, полученную в ходе беседы с заключенным. "Психологи подчинены МВД. На них может оказываться давление со стороны руководства, в том числе угрозы увольнения", - уточняет адвокат, лишенный лицензии в Беларуси.  

Как психологи работают в колониях Беларуси 

Один из бывших осужденных, который отбывал наказание в Могилевской области, рассказал DW, что в колонии, рассчитанной более чем на тысячу человек, работало всего два психолога. Такая же ситуация и в других колониях, по данным организации "Врачи за правду и справедливость", которая изучает пенитенциарную систему в Беларуси.

"Если заключенному приходит письмо, что у него умер кто-то из родных, его обязательно вызывают к психологу, - объясняет собеседник. - Когда идешь туда, уже понимаешь, что случилась какая-то беда. Разговор формальный, им просто нужно убедиться, что ты не повесишься. Чтобы психолог реально кому-то помогал, такого не припомню". 

По словам мужчины, за время его заключения было несколько случаев самоубийства в колонии. "Приезжают следователи, прокуроры, выясняют, что случилось, - продолжает он. - Администрация напрягает других заключенных: во-первых, запрещено это обсуждать с родными, узнают - отправят в ШИЗО. Во-вторых, ужесточают условия, например, сокращают список разрешенного в передачах. Сотрудники делают вид, что как-то решают проблему, но крайними остаются заключенные". 

Леонид Судаленко, который за правозащитную деятельность получил в РБ три года лишения свободы, считает, что психологи не играют никакой роли в профилактике суицидов. И если случается трагедия, в том числе попытка суицида, не несут за это никакой ответственности. "Формальное расследование конечно проводится, но, скорее, для того, чтобы наказать осужденного, который идет на крайний шаг, например, вскрывает себе вены", - говорит правозащитник. 

Психологи должны работать и с сотрудниками колоний 

В белорусских колониях одни и те же психологи должны работать и с осужденными, и с сотрудниками колоний. "Но сотрудники к ним не обращаются, а осужденные идут, чтобы просто поговорить, узнать новости с воли, - уточняет Судаленко. - При взаимодействии с психологом должно быть доверие. Сегодня его нет. Я лично слышал, как психолог обращался к обвиняемым в СИЗО, и это происходило при других сокамерниках. Я бы никогда не согласился раскрыть личную тайну такому психологу".  

По мнению экспертов, для улучшения ситуации следует разделить психологов для осужденных и для сотрудников пенитенциарных учреждений. Следует нанимать на работу специалистов, независимых от администрации колоний, а их деятельность должна быть подконтрольна Минздраву и прозрачна для общественных комиссий. 

Смотрите также: