Адвокат Надежды Савченко: Приговор не имеет значения

Дело Надежды Савченко близится к завершению. 1 февраля Народный депутат Украины и бывший военнослужащий Вооруженных сил Украины (ВСУ) снова выступила в Донецком городском суде. В России ее обвиняют в пособничестве в убийстве двух журналистов ВГТРК во время конфликта на юго-востоке Украины. В суде Савченко еще раз заявила, что непричастна к их гибели и сказала, что готова пройти проверку на детекторе лжи.

Защита ожидает, что приговор будет оглашен уже в ближайшее время. Об этом в интервью DW заявил адвокат Надежды Савченко Илья Новиков. Он отметил, что его подзащитная не собирается подавать апелляцию, потому что не верит в российский суд. Также Новиков выразил уверенность, что приговор будет обвинительным, но Савченко скоро освободят.

DW: Недавно вы написали, что дело близится к завершению. Когда стоит ожидать приговора?

Илья Новиков: Я почти уверен, что в течение февраля. Скорее всего, примерно через неделю назначат прения. После этого суд возьмет от недели до двух на написание приговора. На самом деле приговор уже написан. Но неприлично это показывать, поэтому берут, как правило, неделю - две.

Савченко не планирует сама и запрещает нам подавать апелляцию. Из моральных соображений, потому что для нее это означает, что она верит российскому суду. Хотя бы в какой-то инстанции, хотя бы в какой-то степени. Она не верит. Например, потому, что суд игнорирует ее иммунитет ПАСЕ.

Вскоре роль суда в этой истории закончится, и эстафетная палочка перейдет к политикам, переговорщикам. Одни будут пытаться освободить Надежду, другие - выторговать за ее освобождение чего-то ценное.

- Какого именно приговора вы ожидаете? Вы уверены, что он будет обвинительный?

- Мы с первого дня не сомневались, что он будет обвинительный. Был вариант развития событий, что дело не дойдет до суда. Но тогда же сбили малазийский "Боинг". Стало понятно, что на все подобные ситуации реакция российского руководства единая: мы всегда правы, мы не ошибаемся, мы боги. И подчиненные наши тоже не ошибаются. Стало понятно, что суд будет и приговор будет.

Каким он будет, честно говоря, не важно. Все прекрасно понимают, что Надежду освободят раньше любого из сроков. Поэтому мы приговор оставляем совершенно на их усмотрение, развлечение. Пусть что хотят, то и пишут.

- Какие доказательства, из тех, что вы предоставили, вы считаете главными?

- Редкий случай - мы предоставили сразу несколько доказательства алиби Надежды. Это не только показания свидетелей. У нас есть видео, которое точно показывает: Надежда была захвачена сепаратистами до обстрела журналистов. К тому же у нас есть данные ее телефонов, которые доказывают то же самое.

Еще одно неопровержимое доказательство мы предоставили в этот четверг. Из-за рельефа местности, чтобы увидеть журналистов (в пособничестве в убийстве которых ее обвиняют в России - Ред.), Надежде надо было бы залезть на радиомачту. Мы нашли эту мачту: там лестница начинается на высоте семи метров над землей. У Надежды в тот момент была прострелена рука, этого не отрицает даже сторона обвинения. Она не смогла бы туда забраться.

В совокупности любому вменяемому суду хватило бы этих фактов, чтобы ее полностью оправдать. Но этого не будет. Потому что то, что происходит, это не суд.

- Новости Украины сейчас уходят в России на второй план. Вам это мешает, помогает, как-то влияет вообще?

- Никак не влияет. Дело в том, что общественное мнение в России мы просто не принимаем в расчет. Если бы судьбу Савченко решало общественное мнение, то ее просто бы вывели и расстреляли. И нас с ней на пару, скорее всего. Потому что с телевизором сделать ничего не возможно. К счастью для нас, в этом вопросе в России не демократия.

Вот в Украине эта тема по-прежнему важна. Украинские политики, начиная с президента Порошенко, понимают, что просто отказаться, сказать что "мы ничего не можем сделать, Савченко будет сидеть там, в России", неприемлемо, невозможно. Им этого не простят. И мы верим в то, что у политиков есть воля продолжать эти переговоры.

- Как влияет на исход дела то, что Надежда Савченко - депутат ПАСЕ?

- Очень хорошо. Потому что это не позволяет тем европейцам, которые хотели бы дружить с Россией, "съехать" с этой темы. Неприлично. У нас в России полностью утрачена категория "приличности" в политике. А там у них эта категория важна. Европейский политик не может сказать: "А давайте махнем рукой, что у нас есть депутат ПАСЕ, забудем об этом, будем дружить с Путиным".

- Мы с вами сейчас встречаемся в Москве, в России. Вы сами себя здесь чувствуете в безопасности?

- У меня нет каких-то конкретных причин опасаться. Адвокатская работа в принципе допускает риски. У нас буквально на этой неделе была очередная годовщина убийства адвоката Маркелова. Это часть, если угодно, профессионального риска. Конкретных угроз, которых стоило бы опасаться, я не получал. Если не считать анонимных посланий в интернете.

- После приговора, когда он будет вынесен, вы будете продолжать жить и работать в России?

- У меня сейчас в производстве находится еще три дела по украинцам в России. Как минимум до тех пор, пока мне дают работать адвокатом, дают делать что-то полезное, я останусь здесь. Потому здесь я могу принести больше пользы, чем где бы то ни было.

Смотрите также: