Этот старик оставил широкий кровавый след в Боснии и Герцеговине. Четверть века назад, во время боснийского конфликта, военный лидер боснийских сербов генерал Ратко Младич находился в зените своей власти. Теперь он вряд ли может строить планы. Не только из-за своего приговора: мера наказания в виде пожизненного заключения ему, вероятно, уже не важна. Он все равно не раскаивается. Его агрессивные выступления в зале суда звучали в унисон с прежними выпадами в адрес трибунала, который Младич называл "сатанинским судом". Болезнь наложила на 75-летнего Младича свой отпечаток, и он, вероятно, скоро умрет.
Младич должен был предстать перед судом
Ратко Младич - это человек, отрицающий реальность, точно так же, как националистические и шовинистические круги в Боснии и Герцеговине и Сербии. Для них трибунал в Гааге является политическим инструментом, направленным в принципе против всех сербов. Они подспудно отрицают личную вину своего "героя" и его сообщников, чем берут в идеологические заложники большинство рядовых сербов. Даже если критиковать эпизодическую непоследовательность трибунала, нет сомнений в том, что Ратко Младич, после всего, что произошло в Боснии и Герцеговине не в последнюю очередь по его приказу в 1992-1995 годах, должен был предстать перед судом.
Жаль лишь, что здание МТБЮ находится в Гааге, а не в Сараево, Белграде или Бане-Луке. Вблизи можно было бы гораздо лучше разглядеть, что мнимый герой на самом деле - не кто иной, как самый обычный монстр, отказывающийся признать свою вину. Он не говорит слов сожаления, ему нечего сказать ни потомкам и семьям жертв, ни родственникам его же погибших подчиненных. И, будь у него возможность выбора, он, скорее всего, сделал бы выбор в пользу того, чтобы снова родиться Ратко Младичем.
Это просто за гранью цивилизованного поведения - приказывать массово расстреливать разоруженных подростков и стариков. Это варварство - на протяжении нескольких лет позволять обстреливать из артиллерии целые жилые кварталы и рассматривать мирных жителей как объекты для садистского развлечения снайперов, как дичь, на которую дозволена охота. Это помутнение рассудка и ужасающее проявление ненависти - объявлять "освобождение" Сребреницы, называя его "местью туркам", хотя последние турки в этих краях исчезли еще полтора века назад вместе с Османской империей. Это и сумасбродно, и крайне опасно - брать мотивы и цели 1389 года, когда произошла битва на Косовом поле, за образец для действий в 1995 году.
Бывшие пропагандисты - сегодня уважаемые государственные мужи
Ратко Младич изначально был не более чем идеологически слепым, поднаторевшим в военном ремесле убийства кулаком крайнего сербского шовинизма. Тогдашние пропагандисты этого шовинизма, такие как нынешний президент Сербии Александар Вучич, сегодня - уважаемые государственные мужи.
Для жертв Ратко Младич остается циничным поджигателем войны и преступником. Единственное удовлетворение для них будет состоять в том, что их мнение теперь приобрело юридический статус. Для многих его бывших подчиненных, как и для многих боснийских сербов, он останется героем и жертвой "антисербского судебного заговора". Боснийские националисты, напротив, используют это приговор как повод говорить о "сербах, занимающихся геноцидом".
Новый расцвет популистов на Балканах
Об этом позаботятся политики-популисты, которые в эпоху псевдоправды переживают расцвет и на Балканах. И это вызывает беспокойство, поскольку без стабильного понимания между боснийскими и сербскими политическими элитами не может быть стабильного будущего для Боснии и Герцеговины.
Стоит опасаться того, что даже приговор этому монстру, представшему перед правосудием в Гааге и перед всей мировой общественностью, не сможет утолить жажду справедливости. Еще и потому, что Сербия по-прежнему расколота и мысленно продолжает находиться в плену военных 1990-х лет.
Ратко Младич получил по заслугам. Но приговор ему не является символом надежды для страны. Для этого, видимо, уже слишком поздно.
Автор: Драгослав Дедович, руководитель сербской редакции DW
Этот комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.
Смотрите также: