Мы все учились понемногу...
А что понимается сегодня в Германии под образованием? Нет, не под наполнением школьных и университетских программ, а именно под образованием?
«Знание… Всестороннее знание…»
«Образование для меня – это не столько собственно знание, сколько способ использования, применения этого знания. То, как человек, в силу приобретённых знаний, видит своё место в обществе…»
«Образование получаешь не только в школе, образование получаешь и при помощи телевидения тоже…»
«Образование – это когда ты чем-то действительно интересуешься. Не просто так, тра-ля-ля, лишь бы учитель отстал – а когда тебе действительно что-то интересно…»
Немецкое слово Bildung, как и русское «образование», идёт от слова «Bild» - образ, картина. То есть, дословно образование можно понять как «окартинивание» жизни, систематизацию представления о мире как о наборе образов. Впрочем, есть и куда более поэтическое описание процесса образования, принадлежащее Гёте, который говорило, что образование «берёт разум за руку и ведёт его к самому себе».
Так что же всё-таки: набор картинок, тасуемых, как колода карт, и раскладываемых в тот или иной пасьянс - или процесс формирования системы мышления? В этом, по мнению экспертов, и кроется самая глубинная дилемма современного европейского образования.
«Например, сегодня Интернет полностью изменил представление об образовании. Сегодня образование – это умение цитировать, компилировать и ловко воровать чужие мысли… Надо не обладать знанием, а уметь быстро найти необходимую информацию…»
В принципе, представление об образовании не менялось в краях заходящего солнца с тех времён, когда устоялись представления о сторонах света. То есть, по крайней мере, на протяжении последних двух тысяч лет образованному человеку полагается обладать представлением о том, как устроен мир вокруг него, как те или иные материи реагируют на то или иное воздействие, какие вершины духа были взяты предшествующими поколениями, какие возможности существуют для дальнейшего преобразования мира. Постепенно эти знания получили названия предметов: история, география, физика, химия, геометрия. А также стихосложение, филология, философия. «Джентльменский набор» несколько видоизменялся, объём знания становился всё больше, расширялся круг тех, кому этим знанием полагалось обладать. В каком-то смысле, апофеозом европейской системы универсального образования стала классическая гимназия – с её системой предметов, уроков, баллов и канонов (набора книг, правил, теорем и аксиом, которые полагалось изучить, прочитать или вызубрить по тому или иному предмету).
«В 40-ые, 50-ые и 60-ые годы наилучшим считалось так называемое «гуманистическое образование». Все зубрили греческий и латынь и шпарили наизусть Гёте и Шиллера… В принципе, остатки этой системы живы и сегодня…»
Части сложившейся в 19-ом веке, в эпоху постгумманизма, образовательной системы действительно дожили аж до наших дней. Однако уже к началу двадцатого века классическая гимназическая система принялась трещать по швам. Добредя на сгибающихся ногах до середины прошлого столетия, универсальная «гимназия», вполне справедливо раскритикованная как костная, устаревшая, деспотическая, рухнула под напором вольницы шестидесятых, рассыпавшись на сотни систем и течений. Отзвуки той революции дают о себе знать в Европе и особенно в Германии и до сих пор, лишний раз доказывая, что революция – плохой способ разрешения кризисов, особенно кризисов гуманитарного свойства. Свежее тому доказательство – опубликованное около года назад исследование, проведённое по инициативе европейских структур экспертной группой "ПИЗА". Сравнив знания учащихся из 32 стран, эксперты поставили Германию в самый арьергард списка. Пессимисты говорят: если дело так пойдёт дальше, ФРГ превратится в развивающуюся страну. В Германии забили тревогу, и выяснили, что чтение в глазах немецких школьников занятие скорее экзотическое, что то немногое, что заучивается на уроках, сразу из головы вылетает, а даже если и не вылетает, то практическое применение знаний остаётся тайной за семью печатями.
Результат – полная несамостоятельность мышления. Автор этой передачи лично наблюдала, как группа школьников старших классов заполняла анкеты для поступления на месячную практику на нашей радиостанции. Почему вы хотите пройти практику именно у нас? Интересует ли вас журналистика? Чем бы вы хотели заниматься в будущем? Ответы на эти вопросы многие так и не смогли написать, или писали односложное «да», «нет», «не знаю». Возраст и пол сумели указать все, а вот в графе имя некоторые переписали из образца заполнения анкеты «Karin Mustermann» - что-то типа универсальной «Кати Ивановой»…
Почему так? Где же хвалёная самостоятельность, о которой так пеклись провозвестники антиавторитарной системы образования, разрушавшие классическую гимназию?
Именно с ней - несколько печальной и неповоротливой мультипликационной мышью – связывают, как ни странно, само слово образование уже несколько поколений немцев. «Sendung mit der Maus» - «Передача с мышью» - это самая старшая и самая популярная из образовательных программ Германии. В ней в несколько архаичной, но занимательной форме рассматриваются животрепещущие вопросы детской жизни: Как сок попадает в пакет? Почему в сыре есть дырки? Как из воды делается пар? И, наконец: горит ли в холодильнике ночью свет (кстати, 80 процентов немецких детсадовцев не сомневаются, что свет в холодильнике горит круглые сутки – поэтому тем более неясно, почему мама непременно хочет выключить его в детской).
Не думаю, что знание или образование как таковые могут иметь некую специфическую национальную окраску. Немецкие дети столь же любопытны, как и их сверстники в любой другой стране мира. Им так же интересно, где зимует божья коровка, как спит жираф и почему листья осенью желтые. Этап так называемой «дифференциации знаний» наступает позже. И тут в действие вступает та порочная стратегия, которую немецкий социолог Фолькер Ладентин называет «принципом круговой обороны от жизни». Человек учится не понимать мир, а обретает знания, как необходимое вооружением, чтобы защищаться от напастей и требований, которые будет ему предъявлять будущая жизнь. Таким образом, сам процесс приобретения знания превращается в этакую «гонку вооружений», вгоняет молодых людей в стресс и внушает им идиосинкразию к процессу познания как таковому.
«Разница с прежними временами состоит в том, что объём знаний, доступных человечеству, именно в последние десятилетия возрос столь сильно, что обладать даже приблизительными представлениями обо всех областях знаний, даже хотя бы примерно знать, что там происходит, просто невозможно. Взять хотя бы ту же медицину: эта сфера становится столь разветвлённой, что сегодня не только стоматолог не знает о новинках нейрохирургии, но даже внутри одной группы – скажем, исследователей функций головного мозга, - специалисты детально знают только то, что происходит в их, очень-очень узкой сфере… Что же говорить о нас, обо все остальных…»
Образование сегодня сводится к процессу фильтрации из потока информации некоего набора специфических знаний. Критерии отбора неясны, также как непредсказуемы и его результаты. Показателем эрудиции в такой ситуации становится способность участвовать в телевизионном шоу типа «стать миллионером» - Вопрос: Какой русский поэт погиб на дуэли в 1837 году?
Варианты ответа: Пушкин, Ельцин, Солженицын. «Ну, Пушкин – это водка, - начинает логически рассуждать отвечающий. – Ельцин – это который пьёт водку. Значит, Солженицын?».
При более удачном стечение обстоятельств – совпадении темы вопроса с полученными в процессе отбора знаниями, - можно выиграть круглую сумму до миллиона евро. Эрудиция как антоним знания? Оптимальный отбор – против всеобъемлющего понимания устройства мира?
«Даже если кто-то правильно отвечает на многие вопросы шоу, это отнюдь не означает, что он – образованный человек. Потому что это знания поверхностные, не имеющие никакого отношения к реальному пониманию жизни и ответственному отношению к ней. Ведь настоящая образованность – это, прежде всего, ответственность, в первую очередь – перед самим собой…», -
полагает Карин, мать троих детей.«Когда я слышу слово «образование», моя первая мысль – о том, что это знание. Обширные познания в различных областях. Но одновременно я понимаю, что одними знаниями дело не ограничивается. Образование – это и личностное развитие, человеческая состоятельность».
Увы, следует признать, что идеал универсального образования навсегда остался в прошлом, вместе с универсальном каноном красоты и гармонии. Образований и образованностей много, они рознятся в зависимости от общественного слоя - или от профессиональной принадлежности…
«Для меня, как для продавца в книжном магазине, образованность означает, что человек читает много книг на самые разные темы, или, по крайней мере, что человек интересуется разными вещами. Грубо говоря, пусть он инженер, специалист по каким-нибудь там полупроводникам, но, приходя в магазин, он ищет книги не по полупроводникам. Его интересует и новая книга про Карла Великого, и новый роман Гюнтера Грасса, и поэтические новинки. Таких людей не так мало, но, к сожалению, в основном это представители старшего поколения».
«Второй аспект – это, так сказать, образованность сердца. Я уверено, что есть такое понятие как воспитание чувств. И если человек необразован, то плох не только сам по себе факт, что он не знает, когда жил Гёте и как звали последнего кайзера Германии. Плохо, что он необразован душевно, дик душой…»
А вот что думает об образовании представитель совсем другой профессиональной группы – автор текстов для рекламных роликов:
«В конечном итоге речь идёт о том, чтобы в твоей жизни существовала структура. Из какого стройматериала ты эту структуру выстроил, был ли твоим кумиром Гегель, или Кант, или Эйнштейн, или ты в жизни ничего не читал кроме молодёжного журнала – абсолютно безразлично. Главное, чтобы структура была. Это и есть образование…»
Комиксы и мыльные оперы, телешоу и МТV – и это тоже подходящий материал для образования и формирования себя как личности? Похоже, что понятие образования становится всё более расплывчатым…
«Дети в школе – они сегодня могут творить, что угодно. И учителя с ними ничего не могут с ними поделать. Вот усадить бы всех снова за парты и заставить зубрить урок. А то, понимаешь, все таланты стали…»
Может, в этом несколько лапидарно выраженном соображении и есть здравое зерно. К несколько иному выводу приходит в своей статье «Всё, что стоит знать» немецкий публицист и социолог Фолькер Ладентин. Он считает образование идеальной ценностью и предупреждает об опасности чрезмерной ориентации на сиюминутные требования жизни при отборе знаний. В заключение своих размышлений он приводит цитату чешского средневекового мыслителя Амоса Коменисуа, писавшего о том, что «ни один человек не имеет права определять смысл жизни других людей».