Немецкие фамилии глазами филолога

Моцарт был неряхой, заявляет профессор Лейпцигского университета Юрген Удольф. А корни Бетховена произрастают в свекольном поле. Бургомистр Берлина Воверайт - молодая белочка, а Стрейзанд и Штойбер - это те, кто месят муку. Нет, 62-летний профессор не сошел с ума. Все эти откровения пришли к ученому, когда он заглянул в историю происхождения фамилий знаменитостей.

Профессор для широкой аудитории

Профессор Юрген Удольф - единственный на сегодняшний день ученый в Германии, занимающийся исследованием происхождения немецких фамилий. Вот уже 5 лет он преподает в Лейпцигском университете ономастику - раздел лексикологии, изучающий происхождение имен собственных . Но лекции в университетских аудиториях и ученые конференции - не единственная возможность для профессора поделиться своими знаниями: вот уже семь лет, как в прямом эфире он отвечает на вопросы радиослушателей Radio Eins (Берлин-Бранденбург) и принимает участие в различных телешоу. А с сентября этого года на полках немецких магазинов появилась новая книга, называется "Книга имен от профессора Удольфа".

В путешествие во времени

На 320 страницах языковед Удольф совершает путешествие во времени в поисках корней современных немецких фамилий. "Непонятные по смыслу имена собственные - это ведь лишь слова, которые не дожили до сегодняшнего времени или же радикально изменились. Язык является perpetuum mobile, он находится в постоянном движении", - пишет Удольфю - "Фамилии же из-за строгих регистрационных правил практически не изменяются".

"Дедукция, Ватсон, дедукция!"

"Книга имен" подобно увлекательному детективу расследует следы и логические связи в истории развития имен. И вот нам открывается, что предки Эдмунда Штойбера и Барбары Стрейзанд выполняли практически одну и ту же работу - месили муку, а Воверайт, подобно белке, когда-то проворно собирал добро.

Когда и зачем появились фамилии

До XII века в Германии фамилий не было, использовались только имена. Когда имена стали часто повторяться, для различения пришлось добавлять какие-то характерные обозначения. Это и было рождением фамилий.

Как дополнения использовались имена отцов (до сих пор часто встречаются фамилии Хартманн, Вальтер, Вернер), географическое происхождение (например, Конрад Аденауэр - Конрад из местечка Аденау), прозвища (Воверайт произошло от литовского "voveraite" - белка), описания (например, Ланг - Длинный, Фромм - Набожный).

Немузыкальный Вагнер

Но самым популярным мотивом в немецких фамилиях, конечно же, является обозначение профессий или занимаемых должностей. Так произошли все знакомые нам Мюллеры, Шмидты, Шнайдеры, Бекеры и Шульцы. Фамилия Вагнер, кстати, также оказалась отнюдь не музыкальной, она происходит от немецкого Wagenradbauer и означает того, кто делает колеса для телеги.

Шварцбергиус

Интересно, что в период раннего нового времени для переписки на латинском языке ученые нередко использовали латинизированные формы своих фамилий. Иногда для этого немецкие фамилии переводились (так , например, Шульц (нем. Schulze -староста) превращался в Преториуса), а иногда им просто добавляли латинские окончания (например, Шварцбергиус).

Реже использовались греческие варианты фамилий, наиболее известный пример - фамилия известного евангелического реформатора Филиппа Меланхтона (настоящее имя - Шварцерд, "черная земля").

О "грязи" и "болоте"

Юрген Удольф учился на факультете славистики и финно-угристики. Первой его научной работой стало изучение славянских названий водоемов. Географические названия до сих пор являются любимым предметом изучения профессора. И действительно, они не менее увлекательны. По его мнению, к примеру, слово "Берлин" имеет славянские корни и обозначает ничто иное как болото. К утешению берлинцев, по одной из версий слово "Париж" происходит от "грязи". (зм)