Олег Навальный: Я забыл о тюрьме через 15 минут

Олег Навальный приехал в Берлин для участия в фестивале Red Square, на котором он представил книгу. В Берлине команда татуировщиков набивала всем желающим татуировки по его тюремным рисункам, а в сентябре в Москве пройдет его большая выставка. Олег Навальный в июне 2018 года вышел на свободу, отбыв в колонии 3,5 года заключения. Корреспондент DW встретился с братом "оппозиционера номер один", чтобы поговорить с ним о жизни после тюрьмы.

Deutsche Welle: Я помню, как в одном из интервью ты рассказывал, что ты, пока тебя этапировали в колонию, читал в поезде "Швейка".

Олег Навальный: Да, подарил его потом одному зэку на "карантине". Читал "Швейка", находясь во "швейковской реальности". Настолько местами похоже, что даже странно. Чуть-чуть меньше вшей, чуть лучше бытовые условия, но, в общем, один в один "Швейк".

- А когда ты вышел из тюрьмы, ты покинул эту "швейковскую" реальность или до сих пор в ней?

- Знаешь, что странно? Вот я сижу в тюрьме, где происходит адский "Швейк" и вообще - перевернутая реальность. Но при этом читаю, что происходит на свободе, - и "Швейк" просто отдыхает. В колонии ты несвободен, если где-то запретили концерт или закрыли сайт, ты ничего не можешь сделать. Но когда ты узнаешь, что люди за короткий промежуток времени - не знаю, за три года - потеряли кучу всего и совсем не боролись, это, конечно, странно. Это избитая истина, но жизнь в России ничем не отличается от жизни в тюрьме. Разве что немножко - бытовыми условиями. И то в моей колонии условия были лучше, чем живет 20 процентов населения России. Зэков там кормили, никто не умер с голоду. Они в основном не работали. В зонах сейчас часто не работают, потому что производственные участки позакрывались. Зэки встают в определенное время, идут в столовую в определенное время. Все как в обычной жизни, просто в России нет забора.

- В фильмах показывают, что, когда люди возвращаются домой после сильного пережитого стресса, они не могут от него отойти, им снятся по ночам ужасы...

- Мне не снится по ночам тюрьма. Мне кажется, я все забыл примерно через 15 минут после того, как вышел. Все мои знакомые, и я надеюсь это не просто слова, говорят мне: "Чувак, ты вообще не поменялся за это время". Но я не очень понимаю, с чего я должен был поменяться - мне же не нужно было в минус сорок по колено в воде забивать сваи. Я просто сидел, ждал и думал, когда это наконец закончится. Разве что мне казалось, что, когда выйду, буду вздрагивать при звуках шипения рации. В колонии постоянно рыскают менты, и рации у них шипят. А у каждого зэка есть рядом запрещенный предмет. Поэтому когда ты слышишь шипение, ты все время что-то прячешь. Но когда я вышел, оказалось - мне плевать: рация и рация.

- Ты был непримиримо настроен к тем, кто туда тебя засадил.

- Ничего не поменялось. Абсолютно. Когда-нибудь все эти чуваки точно поедут в тюрьму. Причем к ним будут хорошо относиться, по закону, и кормить их будут по нормам, и так далее.

- Может, если брат станет президентом?

- Если его выберет народ, то станет конечно.

- То есть будут выборы, в которых он будет участвовать?

- Я верю, что наступит момент, когда будут демократические выборы. И что он будет в них участвовать.

- Вот пример. У олигарха Михаила Прохорова есть сестра Ирина. Она возглавляет хорошее издательство "Новое литературное обозрение". Интеллигентная женщина с незапятнанной репутацией. Сам Прохоров - довольно неоднозначный персонаж. А сестра поправляет его имидж своей безупречностью.

- На его деньги.

- Наверное, в том числе, на его деньги…

- Офигенно. Давайте, мы украдем два миллиарда, сто миллионов отправим на поднятие нашего имиджа, и все нас будут любить. Это так работает?

- Тебе не кажется, что ты сам в какой-то мере выполняешь эту функцию при брате? Я не знаю ни одного человека, который бы к тебе плохо относился.

- Я думаю, что хейтеры брата делятся на две категории. Первая - те, кто любит Путина. Вторые - те, кто разочаровался после протестов 2011 и 12 годов. Жители России упустили этот момент. Но почему-то есть куча людей, которые обвиняют в этом моего брата.

- Потому что он не поднял восстание?

- Вроде того. Но восстание поднимает народ. То, что сейчас не происходит революции или смены режима - это не вина моего брата, твоя или Пети. Это вина народа, который сидит и ждет, пока он не начнет с голоду умирать. Или когда храм начинают у тебя в доме строить, тогда уже начинают протестовать. А чего меня-то хейтить? Меня просто взяли и ни за что посадили в тюрьму. Как можно за это хейтить? Но я, конечно, никакую функцию при брате не выполняю. Как в анекдоте: я не даю денег в долг, а банк не продает семечки. Я не политик, нигде не выступаю, крайне редко даю интервью.

- А то, что дочь Алексея Навального Даша сейчас отправляется учиться в Америку?

- Это очень круто. Я дико за нее рад. Я был в шоке. Для меня Стэнфорд - это то место, которое я знаю по фильмам, как Хогвартс. Она будет самой умной в семье. Наконец-то в семье хоть один умный человек будет.

- Когда я узнал о Стэнфорде, я сразу будто увидел, как Алексей Навальный собирает семью и говорит: "Все, теперь ваши интересы я ставлю выше моих политических амбиций. Хочешь Стэнфорд - будет Стэнфорд". Поскольку Стэнфорд с политической точки зрения - не самый удачный ход. Количество хейтеров только увеличится.

- Я объясню тебе, как у нас в семье обстоят дела по этому поводу. Понятное дело, что его деятельность нас очень сильно касается. Меня посадили в тюрьму, у родителей разорили бизнес. Но у нас никогда не было по этому поводу разговора.

- Почему?

- Потому что это просто глупо. Никто бы не стал об этом разговаривать. Он делает отличное дело. Если бы мне дали 20 лет или расстрел - я бы к его делу относился с таким же прекрасным чувством.

- Правда?

- А как это должно работать? Он должен был прийти и сказать: "Чуваки, я хочу сделать страну свободной. Но вам придется что-то потерять". А мы: "Нет, мы не хотим терять, пожалуйста, не делай страну свободной".

- Да. То есть этого разговора не было?

- Разговора не было. Его все поддерживают не потому, что он наш родственник, а потому, что он выступает за правильную идею.

- Но он может перестать выступать за правильную идею.

- Тогда и будет разговор. Понимаешь, меня же посадил в тюрьму не брат. Меня посадила в тюрьму федеральный судья Коробченко. По преступному приказу Путина.

- И все же есть чувство, что раньше вы с братом были персонажами фильмов про героев. А сейчас этот фильм закончился, и началась какая-то мелодрама.

- Я же не мог смотреть со стороны на это все. Мне очень много писали и говорили: "Спасибо, вы такой молодец". У меня это вызывало удивление: не очень понятно, в чем я молодец? В том, что я сижу в тюрьме? Таких молодцов миллион в каждый момент времени в России.

- Но ты не был обычным зэком. Ты был популярным зэком.

- Вообще, я тебе скажу, популярность не добавляет качества жизни. Сейчас меня, к счастью, стали меньше узнавать - я стал загорелее, более волосат и чуть менее усат. Но все равно тебя узнают, начинают жать руку, и просто непонятно, что отвечать. Они же не мне "спасибо" говорят, они выражают свой протест против власти. Письма на зону, которые и я получал, нужны не столько зэкам, сколько тем, кто их пишет. Ты понимаешь, что в стране творится что-то не то - хорошие люди отправляются в тюрьму. Ты должен что-то сделать. Напиши письмо, тебе станет легче.

Смотрите также: