Папа Римский в поисках истины

Подчиняется здравому смыслу божья воля в исламе? И имеет ли ответ на этот вопрос какое-либо отношение к якобы распространенной среди мусульман тенденции распространять свою веру с помощью меча? Именно в этой своей части речь, с которой выступил Папа Римский Бенедикт XVI в университете Регенсбурга, выходит на уровень сложного теологического диспута. И таит в себе огромный спорный потенциал.

Вера в разум и спорное цитирование

Понятие "традиция" в исламском мышлении - это антоним понятию "здравый смысл" и подразумевает авторитарные, не подлежащие интерпретации тексты, пишет обозреватель газеты Süddeutsche Zeitung Томас Хильдебрандт. По поводу того, в каком соотношении находятся эти два понятия, в исламе существует широкая палитра мнений.

Процитированный Папой Бенедиктом мусульманский ученый, которого, отмечает газета, вряд ли можно считать репрезентативным представителем исламской теологии, относится к тем течениям в исламе, которые меньше всего верят в "здравый смысл".

В чем суть диспута? Вопрос заключается в том, может ли человек, лишь полагаясь на свой здравый смысл, распознавать ценности или же это возможно благодаря откровению: назвал Бог ложь плохой, потому что она плохой была, или же она стала такой, потому что Бог ее так назвал? То есть в состоянии ли человек в своих оценках полагаться на свой здравый смысл или он нуждается при этом в указаниях Бога?

Нынешний предстоятель Святого Престола Бенедикт XVI, продолжает тему газета Die Zeit, не только верит в то, что философско-метафизическая традиция имеет право на определение истины. Он убежден и в том, что философское понятие "разум" можно примирить с христианской верой - несмотря на принесенную Реформацией критику метафизики и распространенную среди католических теологов критику эллинистических интерпретаций библейских текстов.

Истина рождается в споре

Обозреватель газеты Süddeutsche Zeitung Александр Кисслер указывает, что Папа Бенедикт XVI трактует межрелигиозный диалог иначе, нежели его предшественник Иоанн Павел II. "Не аккламация и не слова об общности авраамических религий - предпочитаемый им модус религиозного общения. Ученый на Святом Престоле поощряет смелость к диспуту. Именно такой построенный на противоречии диалог вели император Мануил II и оставшийся неназванным перс, диалог, который процитировал Бенедикт в Регенсбурге.

Легендарными стали встречи в Ассизи. Иоанн Павел II пригласил в 1986 году почти 200 религиозных лидеров. Шаманы, буддисты, индусы, мусульмане, евреи, христиане молились своим богам, африканские анимисты - своему "грохочущему грому". Вместе молились во имя мира. Но Ратцингер (мирское имя Бенедикта XVI - авт.) позднее объявил, что Ассизи - это не модель для будущего. Так просто нельзя обойти вопрос об истине и нельзя закрасить его всеобщим братанием".

Наследие тоталитаризма

Корреспондент газеты Tagesspiegel Андреа Нюссе размышляет о трудностях диалога между арабской и западной интеллигенцией и цитирует в этой связи драматурга Али Салема: "Семидесятилетний автор не верит в возможность диалога. И возлагает ответственность за это на арабскую сторону: Писатели и журналисты в Египте и других арабских странах в 20-м веке, утверждает драматург, считали себя "интеллектуальными бригадами" в борьбе против империализма.

Эта традиция идеологизирования сохранилась по сей день, даже если она слабее проступает среди молодого поколения. Интеллигенция по-прежнему позволяет режимам манипулировать собой и использовать себя в своих целях. После 50 лет тоталитаризма нелегко вдруг стать самостоятельно мыслящим индивидуумом, отмечает Салем.

Кроме того, некоторые представители интеллигенции испытывают чувство зависти по отношению к своим свободным коллегам на Западе и страдают от комплекса неполноценности ввиду отсталости арабско-мусульманского мира. И то и другое осложняет диалог на равных".

Странное примирение

Резкой критике подверг речь понтифика обозреватель газеты Berliner Zeitung Кристиан Эш, сравнив ее с жестом человека, который протягивает руку к примирению, предварительно "плюнув" в нее.

"Имеет ли смысл приносить теперь извинения? - задается вопросом автор комментария в газете taz Хилал Сецгин. И отвечает: - Только если человек - нашаливший маленький ребенок. Папа же не ребенок, и не шалун; он произносит свои "оскорбления" тоном высочайшей задумчивости; никакая риторика не меняет ничего в том, что он публично говорит то, что действительно думает - и вместе с ним предположительно миллионы христиан или тех, кто пришел на их место".

Диффузный исламизм

В интервью газете Zeit французский поэт и эссеист, выходец из Туниса, Абдельвахаб Меддеб предостерегает, что нельзя замалчивать присущую отчасти исламу готовность к насилию. Но "только нездоровый мусульманский субъект выбирает воинствующую часть откровения", подчеркивает он. В другом интервью, газете Tageszeitung, Абдельвахаб Меддеб отмечает: "Настоящая угроза - это не воинствующий и готовый к насилию исламизм, это удел меньшинства. Гораздо опаснее диффузный исламизм, который распространяется по всему обществу и проникает во все его поры".

Обозреватель газеты Süddeutsche Zeitung Сонья Зекри наблюдает за тем, как немецкие публицисты "смачно" предаются "пугающим видениям об агрессивном исламе" и опасается, что, прежде всего, представители умеренного ислама выйдут проигравшими из этой жаркой дискуссии. (эв)