Прощай, мясо! Да здравствует карнавал!
27 февраля 2003 г.
Многие знают о том, что у карнавала есть целая теория. Достаточно вспомнить работы Михаила Бахтина о смеховой культуре, теории гротеска и карнавализации литературы.
Как заметил Бахтин, карнавал- это представление без разделения на актеров и зрителей. Карнавал не смотрят – в нём живут по особым законам, которые действуют, правда, лишь определенное время.
Бахтин полагает, что когда-то это связывалось с ритуальной культурой смеха, который всегда был направлен против наивысшего. Так, например, высмеивался величайший из богов – бог солнца. В средневековье карнавал, как освобождение смеха, был необходимым противовесом мрачных будней.
Жизнь на некоторое время вырывалась в утопическую свободу. Именно эфемерный характер этой свободы определял и характер фигур, порожденных атмосферой праздника. Обе жизни, брачно-церковная и карнавальная, были легализованы, но разделены четкими границами.
В семнадцатом веке карнавальная традиция начинает увядать, она не захватывает больше весь народ. Формы карнавала упрощаются, переходят в цирк или балаган.
Многое в Рейнском карнавале обязано своим появлением наполеоновской армии, которая запретила немцам носить на карнавале языческие маски, но сам карнавал, как древнейшую традицию, оставила.
От заседаний в клубах до процессии привидений
Может показаться странным, но современный карнавал- это прежде всего цепь торжественно-шутовских ритуальных заседаний в карнавальных союзах или клубах. Заседания проходят с пивом, куплетами, частушками на злобу дня, а так же с традиционными дурашливыми песнями. На головах заседающих традиционные шапки. Мало кто узнает в них якобинские колпаки.
В Кельне, кроме основного карнавала, проводится и процессия привидений. Она, в отличие от официального карнавала не веселая, а наоборот мрачная. Эта традиция возникла в 15 веке, когда переодетые в костюмы привидений и разрисованные краской крестьяне своим шествием обличали тех, кто наживался на междоусобицах.
Шествие привидений бывает ночью и тогда костюмы совсем другие – не яркие и веселые, а наоборот – наводящие ужас.
Виктор Вайц, Ирина Кузнецова