«Тайна российского Рембрандта»

«Тайна российского Рембрандта»

В Западную Европу впервые привезли крупную выставку Ильи Репина

Как вы себе представляете идеальный выходной день? Дом, семья, дача? Поход в театр? А как вам такой сценарий: вы садитесь в машину (или, скажем, на поезд) – и едете один-два (а то и три-четыре часа) в один конец, причём не куда-нибудь в столицу, а в безнадежную глубинку, и для чего: чтобы увидеть там выставку какого-то (предположим, голландского или немецкого) художника, про которого известно лишь, что у себя на родине он считается патриархом и классиком. Положа руку на сердце: способны вы на такой подвиг? Про себя могу сказать совершенно честно: нет, я, пожалуй, не способна. А вот 100 тысяч жителей Голландии и Германии оказались очень даже способны: именно они уже обеспечили сверхуспех выставки Ильи Репина, которая открылась несколько недель назад в голландском городке Гронинген. При этом следует учитывать, что почти все посетители выставки - эти люди, которые не только не учились по учебникам, где в конце были подклеены репродукции «Бурлаков на Волге» и «Казаков, пишущих письмо турецкому султану». Большинство из них вообще никогда не слышало прежде имени «Репин» - и всё же они решили воспользоваться уникальным шансом, чтобы увидеть «русского Рембрандта». Среди тех, кто отправился в Гронинген, был и главный редактор нашей программы, Миодраг Зорич.

Зорич:

Гронинген – городок на севере Голландии, расположенный примерно в 20-25 километрах от морского побережья. Как и большинство городов в этой местности, он изрезан каналами – эта земля была отвоёвана у моря в нелёгком бою. Это маленький, тихий, провинциальный городок, почти сплошь состоящий из типично голландских, двух-трехэтажных кирпичных домов. Единственным украшением Гронингена служит местный музей. Построенный итальянским архитектором, не имевшим особого опыта планирования общественных зданий, он совершенно не вписывается в окружающий его ландшафт и издалека напоминает НЛО или какое-то гигантское насекомое, приземлившееся на берегу одного из каналов. Именно во чреве этого насекомого и расположилась выставка Ильи Репина. Уникальная экспозиция – крупные работы Репина ещё ни разу не покидали пределов России – стала результатом сотрудничества местного института Газовой промышленности и российского «Газпрома», который и является спонсором выставки. Стевен Кольстерен, ответственный за связи с общественностью гронингенского музея и один из кураторов выставки, рассказывает об идее её возникновения:

• Мы хотели показать что-то типично русское, но одновременно – что-то отличное от того, что обычно показывают на Западе в качестве «русского». Не иконы. Так нам и нашим российским партнёрам пришла в голову идея сделать выставку Репина – очень русского художника, фактически неизвестного в Западной Европе...

Воскресенье в Гронингене. Найти место для парковки практические невозможно – строители музея не рассчитывали на такой приток посетителей, да и действительно: до сих пор здесь ещё никогда не было такого количества визитёров. Перед музеем стоит внушительного размера очередь. Такия я помню из неблаженных советских времён. Приобретя билет – кстати, весьма недешевый, - вы попадаете в анфиладу не слишком просторных залов. Экспозиция включает в себя почти все значительные работы художников: здесь представлены и его многофигурные исторические полотна, и несколько прямолинейная социокритическая живопись, и тонкие психологические портреты современников художника, пейзажи, наброски и эскизы. «Русским Рембрандтом» называет Репина каталог выставки. Стевен Кольстерен комментирует:

• Репина остро интересовал вопрос света, и тут он был очень большим мастером – сравнение с Рембрандтом, самым знаменитым из европейских «светописцев», не случайно. Кстати, Репин изучал Рембрандта в Эрмитаже, и он действительно может рисовать «как Рембрандт». С другой стороны, он может рисовать – и рисует – как парижские импрессионисты. И наконец, при всём этом он остаётся очень русских художником – и по духу, и по темам. Именно таким мы хотели показать Репина: импрессионистичным и современным – с одной стороны, классическим и традиционно русским – с другой. Мы показываем обе эти стороны.

Осматривая выставку, двигаешься в сплошном людском потоке, перемещаясь от одного «сгустка» к другому. Трудно сказать, что интересует публику больше: одинаково плотная толпа стоит и перед «Не ждали» или «Иваном Грозным, убивающим своего сына Иоанна», и перед портретом баронессы Хильдебрандт. Каждый видит в Репине что-то своё: последователя мастеров Возрождений или продолжателя голландских живописных традиций, современника импрессионистов или хранителя духа русской школы.
Думается, единственное, что объединяет восприятие этих людей – это непредвзятость, необременённость историческими или идеологическими оценками Репина. Они видят в нём не социального критика, не славянофила, не социалиста, не того, кого поднимала на щит коммунистическая пропаганда. Они видят просто замечательного художника. Как говорит Стевен Кольстерен:

• Репин действительно великий художник, и именно с этим убеждением покидают нашу выставку посетители. Это большой европейский мастер, а не просто русский политический художник.

Это был репортаж Миодрага Зорича о выставке Ильи Репина в голландском Гронингене, сверхуспех которой можно считать сенсационным: если дело так пойдёт дальше, то за предстоящие два месяца работы число её посетителей может зашкалить под четверть миллиона. Думаю, этот успех оправдывает мужественный поступок дирекции петербургского Русского музея, которая лишь скрепя сердце «отпустила» за границу центральные полотна Репина.

Отец и "дон жуан" нации

Виктору Гюго исполняется 200 лет, Франция чтит писателя как национальное божество

«Наш континент станет континентом одной нации. Общая европейская валюта заменит собой абсурдную разноголосицу национальных денежных систем».

Эти слова взяты не из новогоднего обращения глав стран ЕС в связи с введение евро. Это цитата из речи, произнесённой 24 февраля 1855 года Виктором Гюго. Сегодня, 26 февраля, исполняется 200 лет со дня великого французского мыслителя, писателя, поэта, общественного деятеля и «дон жуана» – словом, того, в ком, как утверждается в юбилейной речи президента страны, «в наивысшей степени воплотился дух нации». Двухсотлетие Виктора Гюго обернулось общенациональным праздником давно невиданного размаха.

Из охваченной торжествами французской столицы передаёт наш корреспондент Игорь Гуськов.

Надо отдать должное французам: чествование национального гения в их трактовке начала 21 века далеко от потоков елея. Скорее это действительно попытка увидеть сложную личность во всем ее многообразии. В связи с юбилеем подготовлено и вышло из печати около 190 книг о жизни и творчестве Виктора Гюго, и только в Париже на сцене идет около 10 спектаклей по его произведениям. Министерство национального образования провело месячник Гюго в лицеях страны. Официальная же часть торжеств оказалась достаточно компактной и ограничилась вечером, прошедшим в понедельник в оперном театре Безансона, да специальным заседанием сената в конце прошлой недели. Ведь кроме всего прочего Виктор Гюго многократно избирался депутатом парламента и сенатором, и вошел в историю своими страстными выступлениями за прямые выборы и за отмену смертной казни. Несмотря на то, что писатель провел в своем родном городе в общей сложности всего шесть недель за все годы жизни и не любил сюда возвращаться, именно Безансон получил право главного мемориального мероприятия. Чему, надо заметить, способствовали также усилия «Общества друзей Виктора Гюго». Именно это общество патронировало вчерашний мировой cлёт родственников писателя в деревушке Сен-Обан, неподалеку от Безансона. Многие из 200 приехавших туда могли объяснить свое родство с гением только с помощью карт-разверток, состоящих из генеалогических деревьев семьи Гюго. Жизнь монархиста, а затем страстного защитника республики, не боявшегося вступать в противоречие с своими собственными воззрениями, дарит много возможностей для чествований – не только официальных, но и курьёзных и занимательных. И тогда нашему вниманию предстают детали малоизвестные. В жизни этого человека было все: слава, деньги, любовь и постоянные вынужденные эмиграции по политическим мотивам. Была ранняя свадьба в 20 лет с Адель Фуше, встреча в возрасте 31 года с актрисой Жюльет Друэ, любовная связь с которой длилась 50 лет и оставила после себя 17 тысяч писем. В жизни Гюго была смерть первого сына Леопольда и безумие дочери Адель, жизнь которой стала основой фильма Франсуа Трюффо «История Адель Г.», где томившуюся в лечебнице дочь писателя играла Изабель Аджани. В его жизни была даже сибирская язва. Ею Виктор Гюго переболел в возрасте 55 лет, что не помешало ему дожить до 1885 года и быть похороненному в Пантеоне после прохождения картежа от Триумфальной арки через весь Париж, заполненной двухмиллионной толпой. Главный тезис нынешних торжеств – добавить живых черт человеку-монументу. Этому, наверное, будет способствовать и конференция «Гюго, Бог и вертящиеся столики», которую проведет в середине марта Национальная библиотека Франции, и выход на этой неделе из печати книги «Виктор Гюго и его женщины». Ее автор Мишель Лё Деккер утверждает, что писатель был прирожденным соблазнителем и вел специальную записную книжку, где учитывал все свои завоевания.

Это было сообщение нашего корреспондента Игоря Гуськова. Полны публикациями о Викторе Гюго и немецкие периодические и непериодические издания. Их центральная тема – «Гюго и Германия». Тема, заслуживающая отдельного рассказа: Гюго был любим в Германии как ни в одной другой европейской стране. Немецкий стал первым языком, на который были переведены «Отверженные» и «Собор Парижской богоматери» – ещё прежде русского и английского. Кроме того, в тридцатые годы 19-ого столетия Германия являлась центром пиратского размножения книг писателя. Сам Гюго, большой поклонник свободолюбивых антипрусских движений в Германии, в начале сороковых годов произнёс фразу, которую ему потом многократно припоминали французские патриоты: «Я хотел бы родиться немцем». С другой стороны, во время войны между Францией и Германией в 1870-ом году он, уже писатель национального значения, обращается к согражданам с призывом: «Поднимайтесь, деспотизм хочет задушить свободу. Германия намерена разрушить Европу».

Тем не менее, тысячи немцев устремились в Париж, чтобы проводить в последний путь своего кумира. Гюго умер во французской столице в 1885 году. На его похороны собралось всего около двух миллионов человек. Как писал романист Эдмон Гонкур: «Странный народ эти французы! Сперва они отрекаются от Бога, отказываются от любой религии. Но, отняв у Христа божественный статус, они тут же присваивают его другому – Виктору Гюго!».