"Узбекистанскую экономику кризис не мог не затронуть"
6 июля 2009 г.
После того, как разразился глобальный экономический кризис, международные и узбекистанские эксперты отмечали, что закрытость национальной экономики Узбекистана спасла ее от наиболее негативных последствий кризиса. То есть, фактор, обыкновенно считающийся минусом, стал неожиданно плюсом. Однако относительная защищенность оказалась только временной, отмечает в интервью Deutsche Welle независимый узбекский эксперт-экономист Ташпулат Юлдашев.
Deutsche Welle: Много говорилось в начале кризиса о том, что Узбекистан, обладая достаточно закрытой экономикой, более или менее безболезненно переживает кризис. Это и до сих пор так или кризис дает о себе знать?
Ташпулат Юлдашев: В принципе, кризис никак не может не давать о себе знать в любой стране. Узбекистан является страной с сырьевой экономикой. Цены упали на сырье, например, на хлопок раза в два, в настоящее время цены упали и на газ, и на другие товары, которые производятся в Узбекистане.
Но вместе с тем до сих пор мы обнаруживаем, что правительство Узбекистана докладывает, что в 2009 году рост ВВП составит не менее 8 процентов. Более того, указывается, что экспорт промышленной продукции составил 825 миллионов долларов в 2008 году. Но если посмотреть, что делается в Узбекистане, то эти победные реляции не подтверждаются реальной жизнью.
- Сказалось ли влияние кризиса на других макроэкономических показателях – уровне инфляции, безработицы?
- Узбекистан является основным поставщиком батраков, то есть, трудовых мигрантов в страны СНГ - Россию, Казахстан, они есть даже в таких бедных странах, как Киргизия и Таджикистан, хотя в обратную сторону движения нет. Одним из показателей эффективности экономики является котировка валюты, узбекского сума.
Но узбекский сум считается одной их самых слабых валют в странах СНГ. И если страна развивается такими высокими темпами - 9 процентов в минувшем году, 8 в нынешнем, и если, как говорится официально, ввели 423 промышленных предприятия в строй, то почему не рассасывается безработица? И почему Узбекистан так форсированно закрывает свои границы и строит фортификационные сооружения с соседями?
- Какая разница, по вашим оценкам, между официальными показателями инфляции и действительной величиной?
- До 2008 года включительно официально указывалось, что инфляция составляет 3-4 процента. Этому никак нельзя поверить. Например, у меня даже есть статистика: в 2003 году буханка хлеба социального, 600 граммов, стоила 100 сумов, а сейчас – 350. Или взять муку: от 300 до 500 стоил килограмм, а теперь – 1000-1400 сумов. Сахар-песок стоил 600 сумов, а в настоящий момент стоит 1700 сумов. Или вот продукт монополии: электроэнергия стоила 17 сумов – один киловатт, а сейчас – 63. То есть, цены выросли в 4-5 раз.
И более того, один доллар стоил в 2003 году 1000 узбекских сумов, а в настоящее время 1850. И я считаю, что некоторые эксперты Всемирного банка, тоже поверив вот этим утверждениям узбекского правительства, буквально повторяют то, что они говорят.
- Разница в официальных и неофициальных данных – какое она оказывает влияние на местных и зарубежных инвесторов?
- Вы знаете, это все делается для того, чтобы скрыть некомпетентность правительства руководить такой страной, как Узбекистан. Вторая причина – привлечь иностранных инвесторов, которые вообще не разбираются в обстановке. И тут им помогают имена известных экспертов.
- Вы уже коснулись состояния национальной валюты. Недавно я видел сообщение о том, что исполнилось 15 лет с момента ввода узбекского сума. Вы не могли бы несколько подробнее рассказать о нынешнем состоянии узбекской валюты?
- Ну, официальная пропаганда твердит, что сделан серьезный шаг в деле создания эффективной денежно-кредитной системы стабилизации национальной валюты - не за счет получения внешних данных, а в результате создания конкурентоспособного производства. Но на самом деле мы не видим новых современных предприятий.
Это, безусловно, отражается на общем состоянии экономики и финансов. Ну и потом: конвертация. Если экономика серьезная, а власти утверждают конвертируемость сума, то почему иностранные компании испытывают огромные проблемы с конвертацией своих средств? Можно, конечно, обойти проблему, заплатив комиссионные до 20 процентов, на руки дать сотрудникам банков, чтобы ускорить это дело…Выборочная система действует. Если, скажем, отношения Узбекистана с ФРГ хорошие, то для немецких компаний делаются послабления.
Беседовал Михаил Бушуев
Редактор: Наталья Позднякова